Неточные совпадения
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы
играли попеременкам на фортепиано, звуки которого слышались у
брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни
с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были на всем виду; для чего им, в сопровождении лакея
с золотою кокардой на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
— Нет,
брат, дело кончено, я
с тобою не стану
играть.
— Ты что не
играешь? — наскакивал на Клима во время перемен Иван Дронов, раскаленный докрасна, сверкающий, счастливый. Он действительно шел в рядах первых учеников класса и первых шалунов всей гимназии, казалось, что он торопится
сыграть все игры, от которых его оттолкнули Туробоев и Борис Варавка. Возвращаясь из гимназии
с Климом и Дмитрием, он самоуверенно посвистывал, бесцеремонно высмеивая неудачи
братьев, но нередко спрашивал Клима...
Сестры Сомовы жили у Варавки, под надзором Тани Куликовой: сам Варавка уехал в Петербург хлопотать о железной дороге, а оттуда должен был поехать за границу хоронить жену. Почти каждый вечер Клим подымался наверх и всегда заставал там
брата, играющего
с девочками. Устав
играть, девочки усаживались на диван и требовали, чтоб Дмитрий рассказал им что-нибудь.
Этот прямой и непосредственный родственник неба,
брат, сын или племянник луны мог бы, кажется, решить, но он сидит
с своими двенадцатью супругами и несколькими стами их помощниц, сочиняет стихи,
играет на лютне и кушает каждый день на новой посуде.
— Нет, еще не показал, но покажу непременно. Ты мне,
брат, многое разъяснить сейчас должен, и знай, голубчик, что я
с собою
играть не позволю!
Придя в трактир, Федор садился за буфетом вместе со своим другом Кузьмой Егорычем и его
братом Михаилом — содержателями трактира. Алексей шел в бильярдную, где вел разговоры насчет бегов, а иногда и сам
играл на бильярде по рублю партия, но всегда так сводил игру, что ухитрялся даже
с шулеров выпрашивать чуть не в полпартии авансы, и редко проигрывал, хотя
играл не кием, а мазиком.
А вот
с этого Антиноя. Это наш непревзойденный учитель гимнастики, знаменитый танцор и конькобежец, старший
брат другого прекрасного гимнаста и ныне здравствующего известного хирурга Петра Ивановича Постникова, тогда еще чуть ли не гимназиста или студента первых курсов. Он остановился под холодным душем, изгибался, повертывался мраморным телом ожившего греческого полубога,
играя изящными мускулами, живая рельефная сеть которых переливалась на широкой спине под тонкой талией.
— Да, это верно! — подтвердил старший
брат. — Вам удалось удивительно усвоить самый характер народной мелодии. Вы сжились
с нею и овладели ею в совершенстве. Но, скажите, пожалуйста, какую это пьесу
играли вы вначале?
Чтобы помочь
брату, Варвара Ардалионовна решилась расширить круг своих действий: она втерлась к Епанчиным, чему много помогли детские воспоминания; и она, и
брат еще в детстве
играли с Епанчиными.
«
Играйте, веселитесь, растите, молодые силы, — думал он, и не было горечи в его думах, — жизнь у вас впереди, и вам легче будет жить: вам не придется, как нам, отыскивать свою дорогу, бороться, падать и вставать среди марка; мы хлопотали о том, как бы уцелеть — и сколько из нас не уцелело! — а вам надобно дело делать, работать, и благословение нашего
брата, старика, будет
с вами.
Катерина Борисовна тихо сказала моей матери, что игра в карты
с самим собою составляет единственное удовольствие ее несчастного
брата и что он
играет мастерски; в доказательство же своих слов попросила мужа поиграть
с ее
братом в пикет.
— Наш хозяин гениальный! — говорит один из них, — не то что просто умный, а поднимай выше! Знаешь ли ты, какую он на днях штуку
с братом с родным
сыграл?
Оказалось, что Козельцов 2-й
с преферансом и сахаром был должен только 8 рублей офицеру из П. Старший
брат дал их ему, заметив только, что этак нельзя, когда денег нет, еще в преферанс
играть.
— Ты очень ловкий кавалер, Алеша, — говорила она, — но, понимаешь, ты все-таки
брат, а не мужчина.
С тобою я, как в институте, шерочка
с машерочкой. Или точно
играешь на немом пианино.
Погода была чудная, солнечная, тихая,
с бодрящим свежим воздухом. Со всех сторон трещали костры, слышались песни. Казалось, все праздновали что-то. Бутлер в самом счастливом, умиленном расположении духа пошел к Полторацкому. К Полторацкому собрались офицеры, раскинули карточный стол, и адъютант заложил банк в сто рублей. Раза два Бутлер выходил из палатки, держа в руке, в кармане панталон, свой кошелек, но, наконец, не выдержал и, несмотря на данное себе и
братьям слово не
играть, стал понтировать.
Кожемякин помнил обоих
братьев с дней отрочества, когда они били его, но
с того времени старший Маклаков — Семён — женился, осеялся детьми, жил тихо и скупо, стал лыс, тучен, и озорство его заплыло жиром, а Никон — остался холост, бездельничал, выучился
играть на гитаре и гармонии и целые дни торчал в гостинице «Лиссабон», купленной Сухобаевым у наследников безумного старика Савельева.
— Нет,
брат!
играть с тобой еще можно, но позволять тебе карты сдавать — ни-ни! и не проси вперед.
Несчастливцев. Да,
брат Аркадий, разбился я
с театром; а уж и жаль теперь. Как я
играл! Боже мой, как я
играл!
— Совсем вы нас забыли, доктор. Впрочем, вы монах: в карты не
играете, женщин не любите. Скучно вам
с нашим
братом.
Она разволновалась, так что даже на щеках у нее выступил легкий румянец, и
с увлечением говорила о том, будет ли прилично, если она благословит Алешу образом; ведь она старшая сестра и заменяет ему мать; и она все старалась убедить своего печального
брата, что надо
сыграть свадьбу как следует, торжественно и весело, чтобы не осудили люди.
Брат Федор, бывший раньше тихим, вдумчивым и чрезвычайно деликатным, теперь,
с видом очень занятого и делового человека,
с карандашом за ухом, бегал по амбару, похлопывал покупателей по плечу и кричал на приказчиков: «Друзья!» По-видимому, он
играл какую-то роль, и в этой новой роли Алексей не узнавал его.
Я начал опять вести свою блаженную жизнь подле моей матери; опять начал читать ей вслух мои любимые книжки: «Детское чтение для сердца и разума» и даже «Ипокрену, или Утехи любословия», конечно не в первый раз, но всегда
с новым удовольствием; опять начал декламировать стихи из трагедии Сумарокова, в которых я особенно любил представлять вестников, для чего подпоясывался широким кушаком и втыкал под него, вместо меча, подоконную подставку; опять начал
играть с моей сестрой, которую
с младенчества любил горячо, и
с маленьким
братом, валяясь
с ними на полу, устланному для теплоты в два ряда калмыцкими, белыми как снег кошмами; опять начал учить читать свою сестрицу: она училась сначала как-то тупо и лениво, да и я, разумеется, не умел приняться за это дело, хотя очень горячо им занимался.
С самой середы, когда обещано было представленье в цирке, до четверга, — благодаря нежной заботливости Верочки, ее уменью развлекать сестру и
брата, оба вели себя самым примерным образом. Особенно трудно было справиться
с Зизи, — девочкой болезненной, заморенной лекарствами, в числе которых тресковый жир
играл видную роль и служил всегда поводом к истерическим рыданьям и капризам.
Тетерев. Ничего! Сцена очень интересная. Я слушал и смотрел
с удовольствием. Очень недурно, очень! Не волнуйся,
брат! У тебя есть способности… ты можешь
играть героические роли. В данный момент герой нужен… поверь мне! В наше время все люди должны быть делимы на героев, т. е. дураков, и на подлецов, т. е. людей умных…
— Я уверена, что вы хорошо бы
сыграли. У вас осанка такая… важная, это для нынешних jeune premier необходимо. Мы
с братом собираемся завести здесь театр. Впрочем, мы не одни комедии будем
играть, мы всё будем
играть — драмы, балеты и даже трагедии. Чем Маша не Клеопатра или не Федра? Посмотрите-ка на нее.
Поверхностно задевая темы и не особенно сильно самолюбие друг друга, они побеседовали часов до десяти, и тогда Елизавета Сергеевна
с Бенковским снова пошли
играть, а Полканов простился
с ними и ушёл к себе, заметив, что его будущий зять не сделал даже и маленького усилия скрыть то удовольствие, которое он чувствовал, провожая
брата своей возлюбленной.
А
брат смотрел на неё и думал, что она
играет в скверную игру
с этим мальчиком. В нём весь этот разговор вызвал ощущение скуки, и, хотя ему жалко было Бенковского, эта жалость не вмещала в себе сердечной теплоты.
Колдун-влюбленный предает себя в руки темных демонов,
играет с огнем: у семидесяти семи
братьев, сидящих на столбе, он просит «стрелу, которая всех пыльчее и летчее, чтобы стрелить девицу в левую титьку, легкие и печень».
Крупные он, должно быть, дела делал, и все
с шуточками,
с приговорками, за обедом, за шампанским. Но и в карты сильно
играл и развратничал широко. Щедрый был. Много от него нашему
брату перепадало.
Капельмейстер, державший первую скрипку, был ленивейшее в мире животное: вместо того, чтобы упражнять оркестр и совершенствоваться самому в музыке, он или спал, или удил рыбу, или, наконец,
играл с барской собакой на дворе; про прочую
братию и говорить нечего: мальчишка-валторнист был такой шалун, что его следовало бы непременно раз по семи в день сечь: в валторну свою он насыпал песку, наливал щей и даже засовывал в широкое отверстие ее маленьких котят.
— Веселый парень, бесстрашный. Я, признаться, говорил ему: смотри,
брат, вытащишь ли? Как бы совсем в навозе не остаться! Ничего — смеется. Мне, говорит, бояться нечего, я сыт. В Петербурге будет жить скверно — в Ниццу уеду. Куплю палаццо, захвачу парочку литераторов
с Ветлути, будем в чехарду
играть, в Средиземное море плевать, по вечерам трехголосную херувимскую петь. Всё равно что в Ветлуге заживем. А как по вашему мнению: поджег Овсянников мельницу или не поджег?
Размещались они так: толстый и горячий Масленников
играл с Яковом Ивановичем, а Евпраксия Васильевна со своим мрачным
братом, Прокопием Васильевичем.
Были в то время толки (и до сих пор они не прекратились), будто граф Алексей Орлов, оскорбленный падением кредита, сам вошел в сношения
с самозванкой, принял искреннее участие в ее предприятии, хотел возвести ее на престол, чтобы, сделавшись супругом императрицы Елизаветы II, достичь того положения, к которому тщетно стремился
брат его вскоре по воцарении Екатерины [М. Н. Лонгинов в статье своей «Княжна Тараканова», напечатанной в «Русском вестнике», 1859 г., № 24, говорит, будто Алексей Орлов еще в январе 1774 года, то есть за десять месяцев до получения повеления Екатерины захватить самозванку (12 ноября 1774 г.), посылал к ней в Рим офицера Христенека
с приглашением приехать к нему и что таким образом он в 1774 году
играл в двойную игру.
Главное — Сане, дочери ненавистной невестки, не достанется ни одного вершка из родовых угодий.
Брат охладел к ней давно — и только
играет роль ее отца, не хочет показать, что он носился столько лет
с чужим ребенком.
Эди, подзавитой,
с усиками в ниточку, вертлявый и изысканно франтоватый, подпрыгивал,
играя свои вальсы и польки, сортом гораздо хуже композиций своих старших
братьев. Но это была одна из типичнейших фигур веселой Вены, в данный момент больше даже, чем его
брат Иоганн. Между его польками и вальсами, его подпрыгиваньем, усами в ниточку и белыми панталонами при фраке (в летний сезон) и веселящейся Веной вообще — была коренная связь.
И разговоров таких у нас никогда не заходило. Не скажу, чтобы и любовные увлечения
играли большую роль в тогдашнем студенчестве, во время моего житья в Казани. Интриги имел кое-кто; а остальная
братия держалась дешевых и довольно нечистоплотных сношений
с женщинами. Вообще, сентиментального оттенка в чувствах к другому полу замечалось очень мало. О какой-нибудь роковой истории, вроде самоубийства одного или обоих возлюбленных, никогда и ни от кого я не слыхал.
Да! Девочки Конопацкие
с их тетей, Екатериной Матвеевной. И Люба, и Катя, и Наташа! Я повел гостей в сад… Не могу сейчас припомнить, были ли в то время дома сестры, старший
брат Миша. Мы гуляли по саду,
играли, — и у меня в воспоминании я один среди этой опьяняющей радости, милых девичьих улыбок, блеска заходящего солнца и запаха сирени.
Правда, девочки учились
играть на рояле, мы
с братом Мишею — на скрипке.
Мой старший
брат Миша
играть не любил. Он больше интересовался лошадьми и все свободное время проводил в конюшне
с кучером Тарасычем.
Играл я обычно
с сестрою Юлею, моложе меня на полтора года. Вот как мы
с нею
играли.
Он отошел к столу и снял
с себя часы на длинной и массивной цепочке
с жетонами, двумя стальными ключами и золотым карандашом. На столе лежал уже его бумажник. Тася посмотрела в ту сторону и заметила, что бумажник отдулся. Она сейчас догадалась, что
брат играл и приехал
с большим выигрышем.
— О! — проговорила слепая девочка. — Это мое единственное желание, господин Гросс! Я хочу видеть не только для себя, но и ради
братьев. Мне кажется, что если бы я была зрячей, мальчики больше были бы со мной, им было бы веселее тогда
играть и разговаривать
с бодрой и здоровой сестрою. А,
играя с ними, я бы могла отговаривать и удерживать их от многих их проказ и шалостей!
— Я пошатался и по России, — чего не делает нужда! — прожил несколько лет в резиденции царя, в Москве, научился там
играть на гуслях и языку русскому у одного школьника из духовного звания, по-нашему — студента теологии, который любил меня, как
брата, и, когда я собрался в Швецию, подарил мне на память этот ящик вместе
с картиною, как теперь видите.
С того времени берегу драгоценный дар московского приятеля. О! чего не напоминает он мне!
— Да то, что женщина, которая ихнего
брата полюбит, ни в грош ими не ставится; им надо, чтобы
играли с ними в любовь, а ежели какая из нашей сестры по глупости да всерьез к ним привяжется, пиши аминь всему делу… Мужчина такой помыкать начнет, да потом и бросит, как ненужную тряпку… Помни это и люби только самое себя… Чай, если бы он, такой красивый да статный, не светлейшим бы был, а служил бы у нас в кондитерской, ведь не влюбилась бы в него?..
«Нашему
брату с поста не отлучаться; держитесь сего, коли вздумаете донкишотить, — писал он по этому поводу Турчанинову. — Бегите праздности: коли нельзя
играть в кегли,
играйте в бабки».
— Возражение! Атлету
играть десятифунтовыми гирями — один отдых, а нам,
брат,
с тобою это — работа, да еще какая!
Известно, на игру не смотрят; только всё промеж себя разговаривают. А Федотка свое дело помнит: знай
с накатцем
сыграет, а те промах али вовсе на себя. И зашиб по шести рублей
с брата.
С князем-то у них бог знает какие счеты были, никогда друг другу денег не платили, а Нехлюдов достал две зелененьких, подает ему.